Это наверное были первые десять дней, когда Анхен смогла свободно вздохнуть, и искренне улыбаться, вспомнить, что она еще жива. Последние месяцы после бала были слишком тяжелыми и опасными для жизни эльфийки, этот кошмар регулярно всплывал в ее снах, заставляя далирку кричать во сне и просыпаться в холодном поту. Кровавое торжество, ужас пережитый в ту ночь, море крови и смерти близких знакомых, неимоверно подкосили Фейл. Через пару дней, после произошедшего ада на земле, лекари сообщили, что Его Величество, король Талор более не придет в себя и пришло время зачитать завещание о престолонаследие.
Новость о наследнике Дардиусе, казалось потрясла все королевство, ожидающее видеть на троне Эрин. Несмотря на то, что Дардиус оправдал эльфийку, за нее ручались и некоторые члены совета, отношение народа изменилось лишь в худшую сторону, присваивая синеволосой эльфийке и содействие в становление бастарда. И если ранее Анхен это могло задеть, сейчас она явно осознавала, что у нее есть более важные дела, и что она должна оставлять время, чтобы жить для себя.
Фейл отказалась, от должности десницы, возвращаясь к роли советника, чтобы лишь помочь направлять будущего короля.
- Я держала власть в руках, лишь в момент особой нужды, для моего государства, когда мой Король не мог управлять армией, а война захватила Королевства, и я лишь старалась восстановить мир. Сейчас власть будет в надежных руках, в руках законного Короля, и я хочу оставить свою должность десницы, и если Вы позволите, я бы предпочла просто остаться в совете, чтобы помочь моему будущему правителю разобраться со всем. - говорила Анхен тогда Дардиусу, отдавая знак десницы.
Опасность все еще оставалась, ведь недругов стало больше, не говоря уже о Королеве-матери, которая имела право оставаться во дворце, до последнего вздоха супруга, и которую так и не получилось уличить в заговоре. Месяцы были тяжелыми и загруженными, Анхен и Лиаз практически не пересекались, ибо куча обязанностей и проблем навалились скопом, не давая этим двоим даже нормально поговорить, о произошедшем, оставляя все в подвешенном состоянии и заставляя Анхен томиться от ожидания. Лиазу тоже сильно досталось, учитывая что он все еще оставался главой полиции, ему приходилось заниматься расследованием нападения, поисками выживших нападавших и восстановлению порядка в городе. КСН усиленно сотрудничали с полицией, и по приказу Фейл, она отдала, временно, свое подразделение в распоряжение Мандрейку, для скорейшего раскрытия дел.
В конце-концов, приведя все в более или менее стабильное состояние, Анхен просто взяла отпуск, чтобы отдохнуть. Отправляться в Casa Azul y Rosa она не хотела, поэтому просто занималась обычными делами дома. Например, она реила заняться уборкой и разбором вещей с чердака, пригласив для всего этого и Мандрейка, который не очень ожидал встретить эльфийку в переднике и косынкой на голове.

"Тогда, думаю, вид из окна на дворец нам не подходит." - эта фраза отзывалась в голове Анхен, она означала так много, по крайней мере Анхен так думать. Очень хотелось. Возможно ей действительно стоит поменять все кардинально: покинуть этот дом и наконец-то просто быть с тем, кого она любит каждой частичкой своей души, и плюнуть на все обязанности, ведь можно например торговать цветами?
Анхен все еще вздрагивала от звука его голоса, от его близости, боясь разрыдаться и сойти с ума от этого счастья. Она ощущала себя настолько уязвимой рядом с ним, что это ее пугало, но она так сильно желала этого чувства, понимая, что за это время она она все же не разучилась чувствовать и доверять. Дурацкая лирика и глубокие рассуждения нагло шли в голову, мешая сосредоточиться на главном, на них, на Анхен и на Ли.
Нет! Больше не сметь ждать! Не сдерживаться! Наверстывать упущенное! Она его не отпустит!
Она фактически вцепилась в его плечи, и проводя ладонями по его руке стягивая несчастную рубашку с тела эльфа, жадно целуя Ли, наслаждаясь его близостью, таким желанным вкусом его губ, ее руки скользнули по застёжкам собственного платья, которое во избежании последствий легко поддалось падая на пол. Ох! Безумное желание охватило Синюю Розу, от каждого прикосновения к коже Лиаза, Анхен пьянела. Она чувствовала под пальцами каждый его изгиб, каждую напряженную мышцу, запах его тела, который она никогда не забывала, не могла. Она наскочила на него, обхватив ногами за талию, и обхватив руками его шею. Ее трясло от желания, и ей было плевать, что они все еще находиться в прихожей, тут есть весьма удобный стол, и тумбочка, да и пуфик, да и пол весьма хорош собой!
Немного отстранившись от его губ, дабы вздохнуть, она взглянула на эльфа, затуманенным от страсти и желания взглядом, тяжело дыша и неосознанно-коварно улыбаясь.
- Да, что-то надо с видом на лес, да и побольше...
Усмехнувшись она вернулась к губам Ли, прихватывая нижнюю губу полицейского зубами, и по хозяйски проникая языком в его рот.
Лиаз Мандрейк, слабость и сила Анхен, безумие и смысл ее жизни.

Лучики дневных светил игриво проникали в дом, падая на пол, пытаясь согреть его. Ветерок из приоткрытой двери несмело проникал в дом, но лежа на холодном полу, этого совершенно не ощущалось, как и холода пола. Анхен чувствовала только безмерное счастье, которое не могла выразить. Впервые за долгое время у советника, дипломата и посла не было слов, ни одного словечка, способного передать то, что она была счастлива. Слезы готовы были скатиться из ее глаз, но это бы слишком испортило момент. Но она знала, он и так знает, что у нее на душе.
Мэйноа’асэль... - слова Ли, были бальзамом на израненное сердце Фейл, на сердце которое зареклось любить... Любить кого-то кроме Лиаза.
Неужели Синяя Роза стала столь ранимой? Впрочем, Анхен Махидевран была всегда слабой и ранимой, в вопросах, которые касались ее близких людей. Поэтому эльфийка просто улыбнулась, прикрывая глаза, и чувствуя ленточку, на своей щиколотке и вкус шоколада на своих губах.
- Какие к черту дела? - промурлыкала Анхен, и вообще хочу еще, если бы тело так не болело после этой тумбы.
Эльфийка нехотя и сурово глянула на тумбу в прихожей, думая на то, что ее нужно срочно заменить.
- Впрочем, я кое-что нашла, что хотела бы тебе показать, - она лукаво улыбнулась, - Но, для этого мне нужно подняться, а мои ноги не хотят меня слушаться, все еще. Твоя заслуга, между прочим...
Она перекатилась на бок, и положила руку на торс Мандрейку, проведя по нему ладонью.
Такой же идеальный и прекрасный.
Прижавшись к полицейскому, она укусила его в плечо, ничего не могла поделать,  с этой привычкой кусаться, от переполняемых чувств.

Она посмотрела на полотно.
- Дни совпадают чаще всего, но года разные, вот смотри, - она ткнула на имя своей прабабки,- Она прожила после рождения сына тридцать пять лет, это самый большой срок от рождения ребенка до смерти родителей. Говорят у нас на роду проклятие, но мой отец не говорил об этом, - она вздохнула,- И видно зря...
Его теплые прикосновения будто даровали успокоение и надежду. Наверное она уже смирилась со смертью матери и отца, особенно после войны, она четко решила отпустить свое прошлое. Она больше не желала повторять своих ошибок, больше не хотела боли, она мечтала стать, наконец-то, счастливой.
Она наклонила голову и нежно коснулась губами ладони Лиаз, которая лежала на ее плече.
- Я с момента переезда не поднималась сюда, как рабочие все перенесли, так тут все и простояло, лет уж пятьдесят... - она ухмыльнулась и пожала плечами,- Обидно, что я не знала о нем. Отец ничего не говорил, мать тоже.
Он отстранился, подвинуть загораживающие полотно вещи, и Анхен коснулась указательным пальцем, своих губ, наблюдая за тем, как широкоплечий, эльф, от которого все еще пахло страстью, старательно разгребал хлам на чердаке. Боги, она могла стоять так часами, и просто смотреть на его спину, и ощущать его присутствие. Из-за дел, они так и не успели обговорить дату свадьбы, и это раздражала эльфийку. Она предпочла бы затащить Лиаза в ближайший храм Моласэль, и наконец-то стать с ним законными супругами. Но, в отличие от Анхен, у Ли, была семья, которая бы захотела побывать на торжестве. В любом случае, разговор еще не поднимался, и оставалось ждать.
Чем больше вещей переставлялось, тем больше имен появлялось на гобелене. И у всех были написаны обе даты. Удивительным и страшным было то, что такая огромная, когда-то семья фактически выродилась, оставив за собой лишь одну наследницу, на которой окончательно исчезнет род Фейлинилов. Но Анхен не пугало исчезновение ее фамилии, путем ее вступления в брак, это было даже весьма желаемым исходом.
Задумавшись, эльфийка даже не обратила внимание на то, что стоявший у стены комод, отъехал в сторону, и фамильное древо предстало во всей красе. Взгляд скользил по линиям и именам, и неожиданно остановился.
Лицо эльфийки резко изменилось, мечтательная легкость испарилась, дав место удивлению, шоку и непониманию.
- Ли... -Обратилась к любимому Анхен, смотря на имя на полотне, и двигаясь в сторону гобелена,- Ты же слышал, о таких? Они же не могут врать?
Она все еще не смотрела на Мандрейка, а лишь ткнула в рамочку с именен:
"Гренад Эвердин Фейлинил
5 день Тиврона 2221 виток — ..."
- Тут нет даты смерти... - она ошарашенно посмотрела наконец-то на Лиаза, истерично улыбнувшись,- Как так возможно? Я же последняя. Мне так говорили!
Анхен совершенно не знала, что ей думать, как ей реагировать. Отец всегда говорил, что она последняя, ведь у них так и не вышло с матерью подарить Анхен брата или сестру. Но сейчас, она видела то, что где-то есть ее родственник, далир, который... который что? Мог стать ей семьёй? Или далир о котором не говорила ее семья? Почему? Отец не мог не знать о таких вещах, но почему он не сказал?
Эльфийка почувствовала, что еще немного, и у нее начнется истерика. С чего, она опять-таки не могла понять, лишь махала головой и пыталась понять происходящее. Анхен начала осматривать чердак внимательнее, в надежде найти еще что-то, что могла дать ей объяснение, старые дневники, записи... Но если что-то и было, то только в ее родовом доме, в Степях.
- Ничего не понимаю! - она устало коснулась пальцами своего лба, и выдохнула. - Ни черта....