Вообще это довольно "забавно", когда сперва твои родители сообщают тебе, что твоя жена ждет ребенка на которого будет охотиться сама королева твоей страны, и что эльф-вампир, которому ты будешь отцом будет сгустком энергии и бомбой. В параллель ты пытаешься делать скорбное лицо, так как у твоей любимой горе, в связи со смертью своей подруги, очередной смертью.
И вот, казалось бы, мир наполняется красками, Эл искренне обещает, что в ближайшее время они с женой поедут на острова, где у них будет прекрасный медовый месяц, как вдруг из ниоткуда объявилась тетка его дорогой Элеоноры. По количеству надменности и язвительности она не уступала деду Райди. И поэтому Нем'Алданариль был одним из тех кого, Элиус позвал на так называемый "семейный" ужин. Но дедушка, был занят перемирием с бабулей, и они отправились путешествовать. Отец же сказал, что ему предстоит много дел, ибо как только родится его внук, его надо будет скрыть от Латиэры. Мать вообще не была бы вариантом, она бы тут же испепелила престарелую вампиршу, та даже бы не успела ничего понять. А вот Дарриан, дорогой друг, решил поддержать Эла, и так как Нимрауг должен был стать намуэлем, таким аналогом крестного отца, для ребенка Элиуса, то можно было счесть его членом семьи.
Если же говорить более распространено об отношениях Элиуса и Лили, Они были катострофическими. Эта старуха лезла со своим уставом в чужую семью, делая какие-то свои выводы. Например, она решила, что муж и жена не ужинают вместе, возможно, она не догадалась, что после первого дня знакомства, Райденер предпочел нахватать на работе дополнительных заданий и часов, лишь бы не видеть этой рожи, а Элеоноре все объяснил тем, что хочет, чтобы она больше пообщалась с теткой наедине. Что ни говори, но Эля будто наконец-то вышла из скорби по Роксане, а это радовало, и за это он был готов стерпеть присутствие старухи в своем доме. И называл он он ее старухой не из-за возраста, а за ее внешний вид, ведь понятие возраста для эльфов по сути не было. И вообще ее лицо было весьма странным.
- Да, ты можешь вылезти из окна кабинета и зайти в мой дом, - сказал Райди Дарриану, если ты сразу спустишься с верхних этажей, это будет странно, непонятно, может испугаешь, а то может у нее сердечко слабое.
В низком голосе Райденера звучали ироничные нотки и негодование, маг осматривал природу за окном, стоя в кабинете Нимрауга рядом с порталом. Эл выглядел небрежно элегантно, но на его эльфийском лице предательски играли желваки, демонстрируя негодование Райди.
- А еще эта баба, сама для себя решила, что мой ребенок не будет вампиром! По-моему она плохо училась и с генетикой у нее проблемы, хм... она вообще знает такое слово?
Элиус взглянул на часы, и двинулся в сторону портала. Но резко остановился, решив наложить на себя парочку защитных заклятий.

- Так тому и быть.
Оправив несуществующие складки на своей тёмно-бардовой мантии, колдун обернулся и подошёл к взведённому как гоблинское драконье ружьё Райденеру, аккуратно положив ладонь тому на плечо.
- Это всего один совместный ужин, дружище, - тепло улыбнулся Дарриан, с легкой тенью сочувствия в глазах проследив за взглядом Элиуса, - Всего один акт семейной дипломатии, ради Норы: в конце концов, она и так не балует тебя обществом своих родственников, - невесело добавил он, отстраняясь.
Не смотря на свою вспыльчивость, Элиус умел держать себя в руках, как отец, но всё-таки до настоящего искусства самоконтроля мастера Айлона ему было ещё далеко. Дарриан всерьёз переживал за его душевное равновесие, но, к сожалению, сам Элиус был таков, что пока он сам не решит ситуацию в своей голове, сторонняя поддержка не многим сможет ему в действительности помочь.
- И, Эл, не забывай, - колдун усмехнулся и легонько постучал себя пальцем по виску, - Я всегда рядом.
Эфир колыхнулся, и плотные крылья защитных заклинаний легли на Райденера, вызывав в Нимрауге ещё больше беспокойства, но вслух тот ничего не сказал. Конечно, плохо, что Эл откровенно шёл на войну, но лезть со своим монастырём в чужой огород Дарриан зарёкся ещё когда впервые услышал о намерении его друга жениться: парень явно лучше знает.
Этот вечер обещал стать одним из тех самых занимательных семейных вечеров, где в обстановке вынужденного ритуала между родственниками будет разыгрываться натянутая пьеска о сладком воображении – теми, кому всё это нравится, и колком сарказме – теми, кто предпочёл бы вместо всего этого заняться чем-то более продуктивным. Перспективы ужасали, хотя, возможно, чуточку меньше, чем перемещение в один из планов высшего демона хаоса. Дарриан был готов ко всему, расслаблен и полон сил, хотя въедливый червь беспокойства так и норовил вновь начать подтачивать сердце. Дело было в том, что оба Райденера сегодня рассчитывали на его помощь: Элиус – чтобы не натворить чего неотвратимого, и Элеонора – чтобы Элиус не натворил чего неотвратимого. С чего они оба взяли, что в присутствии Дарриана атмосфера сразу наполнится миром и пониманием – он сам не знал, но сам себе пообещал сделать всё возможное, чтобы не разочаровать обоих. В конце концов, даже если он и не располагал подготовленными фразами и действиями на случай конфликта, он всегда мог прибегнуть к старому и проверенному средству: перетягиванию всего внимания на себя. Не самому плохому средству, надо сказать.
Оставлять собственную беременную супругу совсем не хотелось, но также Дарриан не мог отказать своим единственным друзьям в одном-единственном вечере. Накануне чернокнижник провёл весь день рядом с женой, виновато стараясь как можно лучше угодить ей, но мудрая Арнфрид и так не таила бы на него обиды. Она-то знала, что всего один вечер в доме Райденеров не сравнится со всеми бесконечными часами, которые её муж проводил среди своих книг, чертежей и формул, и которые он сам вовсе не воспринимал как разлуку.
- Следующим я жду от тебя приглашение к обсуждению разгадки ключа, - весело хмыкнув напомнил Нимрауг и, хлопнув Райди по плечу, первым ступил и растворился в портале. Было интересно проверить себя: так ли он зациклен на разгадке тайны врат Белого Города, или всё-таки сможет отвлечься и развеяться на вечеринке военных действий? В глубине сознания тепло спал Дагогват, готовый по первому приказу хозяина пробудиться – свежее изобретение чернокнижника, нашедшего способ одновременно и нейтрализовать излишний силовой фон от могучего демона, и его же назойливую болтовню. Пока всё выглядело хорошо, даже очень, и вечер соблазнительно обещал счастливую развязку.
В кабинете Элиуса было ощутимо теплее. Снизу доносился шум какой-то суеты, и в воздухе неуловимо висел дух сгущающихся событий. Не размениваясь на разговоры, колдун, преисполненный истинно лейарской гордости и собственного достоинства, прошествовал к окну, распахнул его и выпрыгнул на улицу. Заклинание помогло ему аккуратно приземлиться, а память услужливо подкинула несколько довольно забавных эпизодов из детства, где Дарриан умудрялся в таких ситуациях обходиться без магии. Разве что сегодня его вряд ли бы поняли, заявись он грязный, растрёпанный и весь в ссадинах – да и не солидно уже колдуну его статуса.
- Время показать, кто тут босс, а, Райди? – ехидно хмыкнул он, полуобернувшись, а затем позвонил в дверь. Торопливые шаги по ту сторону не заставили себя ждать, и чернокнижник выдохнул, примеряя на себя своё самое дружелюбное и позитивное состояние.
- Привет, зубастая! – как только открылась дверь заулыбался он и обнял в ответ радостную Нору, впрочем, тут же быстро отпуская, чтобы не мешать счастливому воссоединению семейства. Оставляя Райденеров на попечение самим себе, чернокнижник привычно проходит в дом, держась пусть и привычно, но с легкой гостевой скромностью.
Неприметные изменения тронули знакомый дом. Может это только кажется, а может и правда здесь было замешано влияние крёстной – трудно сказать. Нимрауг гораздо лучше разбирался в изменениях каркаса арканной сетки над старым артефактом, чем в обычной бытовой жизни далиров. Чувствовал ли он по этому поводу неловкость? Ничуть.
Не желая больше задерживаться на одном месте, чернокнижник обернулся, и его взгляд остановился на до этих пор незамеченной незнакомке. Надо сказать, от Элиуса о Лили Рох’Бонне Дарриан наслушался, в основном, конечно, плохого. «Старуха», «жаба», «въедливая стерва», пожалуй, были самыми частыми в обиходе и самыми мягкими определениями для древней вампирши, так что мнение о ней волей-неволей окрашивалось скорее негативными тонами, пусть Дарриан заблаговременно и абстрагировался от них, чтобы сформировать своё собственное при первой встрече. Зато услышанного ранее хватило, чтобы чернокнижник без сторонней подсказки признал в этой стройной высокой женщине строгого вида ту самую древнюю.
- Маэ гованнен, лейна Рох’Бонне, - чуть склонил голову и приложил ладонь к груди чернокнижник в знак приветствия. Его взгляд легко держался на лице новой знакомой, и ненавязчивая улыбка на собственном лице скрадывала излишнюю официальность слов, - Очень рад, наконец, встретиться с вами лично. Дарриан Эр’Гор Нимрауг, провинциальный злодей и гроза орочьих крепостей, - представился он, весело хмыкнув.
Останься он жить в Бейлине, сейчас на новую знакомую был бы сброшен весь внушительный список титулов, как обычных, так и магических, межплановых и самонаречённых. Но Дарриан привык к простоте Степей, к тому же, он пока не собирался воевать с Лили, а потому намеренно выставил себя в более незамысловатом виде.

Айлон говорил Элиусу, что если бы их история была книгой, то Элеонора бы была отрицательным персонажем, в то время, как Эл был бы положительным. И говоря это, старший Райденер никого не осуждал, просто шутил и говорил о том, что он так видит, и в этом ничего дурного нет.
Сам же Элиус не задумывался об этом, и ему было все равно, особенно в те моменты, когда его семейная жизнь была налажена и текла в нужном русле, когда его Элеонора встречала с искренней радостью, когда обнимала его, когда смотрела на него так, как сегодня. Ради этого взгляда, он был готов терпеть ее тётушку, или крестную мать, или кто там она у нее. Он видел достаточно боли в глазах своей жены, и не хотел, увидеть ее вновь.
Райди не без удовольствия тепло обнял свою синеволосую вампиршу, и запечатлел ей легкий поцелуй в макушку. Все еще будучи напряженным от предстоящего.
- Я тоже, родная, -он собирался улыбнуться, но не сделал этого, увидев появившуюся Лили, но и злобы или пренебрежения не показал, лишь спокойствие и нейтралитет, мол: "мне все равно сколько ты будешь тут, пока это нужно моей жене". 
Дарриан же начал действовать, решив применить свое весьма серьезное оружие. Нет, не магию, а эльфийское обаяние.
Элиус же просто взял Элю за руку, и последовал внутрь дома, кивая Дарриану, чтобы тот, шевелил своими эльфийскими ногами.
Очевидно тётушке Рох'Бонне пришлось по душе такое отношение. Вообще-то Райди тоже пытался быть милым по началу, но видно нелюбовь к лейарам у Лили распростронялась только на тех, кто спит с ее крестницей, и между прочим, законно.
Далее Лили сделала то, что неимоверно бесило раздражало Райди, она заговорила на бладуме с Элей при нем и при гости. Этого языка лейар не знал. Эля, конечно, научила его нескольким словам, но это не то, тем более, как понял Эл из приезда Крестной своей супруги, Элеонора сама говорила не чисто и не очень хорошо.
Вот же тварь!!!
Но негодование практически не вырисовалось на лице мага, что ж, хотела она так, так и получит. Элиус проговорил в сторону Нимрауга таким тоном, будто говорил о том, что у его друга соринка на плече:
—Опять эта стерва говорит на своем языке, и она потом мне будет говорить что-то о поведении. Коза.
Элиус заговорил на Пардаланде, забытом языке, которому его научил его отец. На удивление, Дарриан тоже неплохо знал этот язык, и тоже во многом благодаря отцу Элиуса, как оказалось. Белдарион Элиус решил не использовать, так мегера могла его знать, а вот язык снежных эльфов уж вряд ли.
Далее на сцене семейного спектакля появился ручной вампир тётушки.
- О, рабы... Это же так мило, но я бы на вашем месте завел кизлярога. - далее он направил мысль на Дара:- Ведь животное должно быть похоже на хозяйку.,- По мне они весьма милые, вот Эле они нравятся... Вроде бы? - он театрально задумался,- Родная, Есть ли вообще, что-то пушистое, что тебе не нравится?